Йорк Ходит Попятам

Нам очень интересны Ваши отзыва и комментарии

Понравилось? Расскажите об этой странице друзьям!

Нам очень интересны Ваши отзыва и комментарии

Ребёнок ходит попятам

Сонник Ребёнок ходит попятам приснилось, к чему снится во сне Ребёнок ходит попятам? Для выбора толкования сна введите ключевое слово из вашего сновидения в поисковую форму или нажмите на начальную букву характеризующего сон образа (если вы хотите получить онлайн толкование снов на букву бесплатно по алфавиту).

Сейчас вы можете узнать, что означает видеть во сне Ребёнок ходит попятам, прочитав ниже бесплатно толкования снов из лучших онлайн сонников Дома Солнца!

Вы всегда помните то, что вам снится?

Сонник — Ребёнок

Если во сне Вы нянчите ребёнка, то это может свидетельствовать о приближении горя и печали.

Если Вам снится больной ребёнок, то это может пророчить смерть родственника.

Сонник — Ходить

Путешествуешь, ходишь с мечом или ножом в руках — предвещает материальную выгоду.

Ходит как свинья — прибудет странник.

Сонник — Ребёнок

Если вы видите в опасности своего собственного реального ребенка, это очень редко связано с ним.

Обычно наличие вашего ребенка во сне указывает, что в этот период вы сами нуждаетесь в защите.

В течение нескольких дней после кошмарного сна Вдруг сон окажется вещим! Необходимо усилить присмотр за ребенком. Но по прошествии определенного времени обратите внимание на вашего «внутреннего ребенка», вашу слабость и неуверенность.

Даже осознание собственных страхов и неуверенности придаст вам силу, поможет по-взрослому, ответственно решать свои проблемы.

Ребенок во сне Показывает, что некоторые черты вашего характера назрели.

Обратите внимание на свой внутренний рост.

Ребенок одного пола со сновидцем является его «внутренним ребенком».

Ребенок противоположного пола показывает на недостаток мягкости у мужчин и стойкости у женщин.

Видеть во сне незнакомого ребенка – знак того, что ваши новые замыслы осуществятся, но потребуют много усилий.

Видеть своего ребенка – взаимоотношения с ним

Сонник — Ребёнок в странной шляпе

Сонник — Ребёнок

Сновидения могут содержать значительное количество точной информации относительно того, что сам индивид в действительности думает о самом себе, а не то, что он демонстрирует окружающим.

Тем не менее, бессознательное суждение о себе в значительной степени трансформируют поведение.

Если Вам снится больной ребёнок, то это может пророчить смерть родственника.

™ больше не буду ходить попятам™

Текст песни «™ — больше не буду ходить попятам™»

Город засыпет снегом,я о тебе не вспомню
Прощай любовь,я себя отпущу на волю
Больше не будет ссор,криков по пустякам
Больше не буду за тобой ходить по пятам
Знаю сам,так легче без долбаных встреч
Мы друг друга раздражаем,так о чем речь?
Счастливо,давай-двигай куда тебе надо
Расскажи подругам,как ты расставанию рада
Я сотру все смски, удалю твои фото
Постараюсь забыть вообще кто ты
Жаль мы не такие уже,да и нервы не те
И не забыть как я был первым,тогда в темноте
Четыре года под откос,море пролитых слез
Тыщи вопросов,скажи что это не всерьез
Сотни алых роз,десятки взглядов налево
Всё отравило чувства. всё потрепало нервы

Ты такая как все,не зазнавайся так много
Обмани снова,но тебе не уйти от Бога
Не вени меня одного — я теперь на воле
Ведь ты знаешь,в ссорах всегда виноваты двое!

Эта первая любовь,эти травмы души
Сотни поцелуев и море откровенной лжи
Эти задние ряды,кино,а как иначе?
Но это все драмма и она снова плачет
За ночь 2 пачки сигарет,но лучше не станет
Больше не стану убиваться или стирать память
На морозе ждать тебя,кричать пусти
кричать остынь,не уходи, кричать прости
И кому это надо?Пепел от чувств
Они так долго тлели,разлетаются пусть.
Грусть развеется и хуже никому не станет
Нас друг к другу уже не тянет
И мне не плохо,я просто сделал вывод
Чтобы так любить у меня был повод
Но это все в прошлом,ведь я теперь на воле
И я уверенн,в ссорах всегда виноваты двое

Ты такая как все,не зазнавайся так много
Обмани снова,но тебе не уйти от Бога
Не вени меня одного — я теперь на воле
Ведь ты знаешь,в ссорах всегда виноваты двое!

Город засыпало снегом,мы друг другу чужие
И у обоих разные чувства,оба в разнном мире
Она при встрече навешает мне на уши
Но меня не задевают отношения ваши
Какая ревность? Я улыбнусь тебе только
На прощание обниму-злиться-то сколько можно?
Любовь прошла,но людьми оставаться надо
И я хочу чтобы у тебя все было хорошо,правда.

Ты такая как все,не зазнавайся так много
Обмани снова,но тебе не уйти от Бога
Не вени меня,одного-я теперь на воле
Ведь ты знаешь,в ссорах всегда виноваты двое!

Ты такая как все,не зазнавайся так много
Обмани снова,но тебе не уйти от Бога
Не вени меня одного — я теперь на воле
Ведь ты знаешь,в ссорах всегда виноваты двое!

Шли попята по опята

Только восемь лет о.Леонид Сафронов священник, а вот поэтом он является всю свою жизнь. Признание его творчества пришло к нему в 1989 году на Всесоюзном совещании молодых писателей, где его приняли в Союз писателей даже не по изданным книгам, а по рукописи. В течение нескольких лет он становится лауреатом журналов «Наш современник» и «Москва». По принятии Святого крещения в 1989 году он поет в церковном хоре. Для поэта наступил тяжелый, мучительный, но в то же время и радостный период воцерковления: за 5 лет он не написал ни строчки, но зато он становится сначала дьяконом, потом – священником. Но вот поэтический дар, обогащенный православием, дал о себе знать с новой силой.

О.Леонид служит на своей родине – в пос.Рудничном Кировской области. Это, возможно, наибеднейший приход Вятской епархии. Никакие войны не разорили страну до такой степени, как безбожие и перестройки. Верхнекамье – немыслимая нищета, запустенье и одичалость царят на этой земле.

Но с Божьей помощью в Рудничном, где большая часть населения – безработные, возводится храм. С Божьей помощью о.Леонид окормляет не только свой поселок, но и окрестные села и колонии для заключенных, добираясь до своей паствы где на попутках, а где и пешком. Так вот и появляются стихи.

Посылаю вам малую часть его новых стихов.

С уважением, матушка Фатинья.
пос.Рудничный Кировской области.

* * *
Ночное светило небесным пупом
Сквозь тучи светило попихе с попом.
От луж бы до луж бы дорогой хромой
Скорей бы со службы добраться домой.

До милых поповен, до малых попят –
Они, час не ровен, все ждут и не спят,
Чтоб матушка с тятей дошли поскорей,
Прогнали бы татей от полных ларей.

Вдруг видит попиха свеченье в степи:
От вражьего лиха, Господь, укрепи!
То бродит гнедая заблудшая Русь,
На мир нагнетая великую грусть.

Шепнула попиха на ухо попу –
И вывели лихо они на тропу.
От луж бы до луж бы житейских морей
Обратно со службы дойти бы скорей!

От ямы до Яма сквозь Вечность бредут,
От срама до Храма Россию ведут.
Уснули поповны средь малых попят,
Попята неровно носами сопят.

Вдруг видят с полатей Таинственный Суд:
Что матушка с тятей Россию спасут.

Как воин праславлен Георгий,
Но тайный служитель Христа
Победных языческих оргий
Георгий бежит неспроста.

Но как бы он тайны не прятал,
На радость Христовым врагам
Зовет его сам император
Земным поклоняться богам.

Как воин, на сборы недолгий,
Забросив за плечи суму,
Зовет император – Георгий
Без страха приходит к нему.

Сидит повелитель на троне –
Всемирной империи страж.
Холодного сердца не тронет
Пустая житейская блажь.

Но ныне он празднует труса,
Как будто в державе распад:
«Я слышал ты веришь в Иисуса,
Что был в иудеях распят?!

Как смеет империи воин
Вести себя, словно мужик?!» –
Владыко расстроен, раздвоен,
Шипит, как змеиный язык.

Исходит он бешеным криком:
«Замучу! Согну в колесо!»
Но тут ему кажется ликом
Святым полководца лицо.

Но духом Георгий спокоен
От частых молитв и постов,
Державы прославленный воин,
Он более воин Христов.

И тут прозревает владыко
Святую его правоту
И с трона вдруг валится дико
С тяжелою пеной во рту.

Лекарства, знахарства, напитки
От резкой тоски не спасут:
«Тащите! Берите на пытки!
Творите с ним воинский суд!»

Сидит в тишине император
Среди необъятных палат,
Сидит, как сидел прокуратор
Прославленный Понтий Пилат.

Пойти, отказаться от трона!
Забыться в житейском дыму. »
На нем, как ворона – корона
Сидит и мешает уму.

Вдруг, вздрогнув от странного хрусту,
Он шепчет в холодном бреду:
«Выращивать буду капусту,
Лишь только в отставку уйду».

От бреда отважен, отпоен
Спешит он на царский насест,
Вдруг видит: замученный воин
Георгий спустился с небес.

Над ним золотая корона
Сияет нетленным венцом.
Застыл император у трона
С задумчивым бледным лицом.

По морю, как по скатерти,
Неся всему живот,
Икона Божьей Матери
Сама собой плывет.

И кровь струится алая
Из ранетой щеки:
И хочет Боже малое
Сойти с Ея руки.

«Почто не хочешь, Боженька,
Ты Матерь пожалеть?
Промокнет в море ноженька
И можешь заболеть!»

Навстречу ветер «сивера»
Им хочет дать возврат.
Плывут они до Ивера,
До монастырских врат.

У врат один монашечек
Сидит, псалмы поет,
Вдруг видит: в море ящичек
Светящийся плывет.

Плывет себе, качается,
Как рыбка на волнах.
В одежды облачается
Служебные монах.

Звонит заря вечерняя,
Рыбак спешит на клев.
Горе идет свечение,
А долу льется кровь.

Шли попята по опята,
А за ними – папа-поп,
А за папой толстопята
Шла попиха: топ-топ-топ.

Самый маленький попенок
Вдруг наткнулся на пенек:
На пеньке стоял опенок
Одноног и одинок.

Тут сцепилися попята,
Разорались добела.
У попа рука-лопата
Кучу-бучу загребла.

Подбежала тут попиха
И сказала: «Тихо! Тихо!
Что шумите на весь лес?
Смотрит Боженька с небес!

Драться грех из-за опенка. » –
«Да», – сказал тут папа-поп
И счастливого попенка
Тем опенком по лбу – хлоп!

Сразу стало тихо-тихо.
У попенка крепок лоб.
По опята шли попиха,
Три попенка, папа-поп.
.

«Почто не хочешь, Боженька,
Ты Матерь пожалеть?
Промокнет в море ноженька
И можешь заболеть!»

Когда смерть попятам ходит

Через стекла автобуса мелькали перед глазами фонари, дороги, машины, деревья, красивые витрины магазинов…День города для всех был праздником, долгожданной возможностью отдыха и вечерних гуляний. Только теперь все стало безразличным и глухим…сердце не отзывалось на улыбки и всеобщее счастье-как-то странно было Линде зрелище радости. Стоя в жаркой толкучке народа, прижатая к самой двери, голова девушки кружилась от предстоящего разговора с родителями, от бесконечных колебаний-говорить или не говорить правду. Ноги подкашивались, в груди ныло непонятное до этого времени чувство-конец…странный, неожиданный…Оглоушившая в кабинете лечащего врача новость звучала из уст молодого доктора как обыденность. Заключение, справки, результаты анализов, всю эту кипу «некролога» она держала крепко, прижимая к трепещущей груди. Линда терялась в потоке собственных мыслей, что-то вспоминалось из недавних событий, и она даже просветлялась на минуту, но все вставало на свои места, когда в висок била одна и та же фраза: «Вам осталось от силы две недели…»
Остановка. Немного свежего воздуха вошло в легкие и задержалось там несколько дольше обычного…Мурашки побежали по коже-необычен был тот воздух…Совсем не такой, как раньше. Найдя в сумочке местечко посвободнее, Линда аккуратно положила в нее свою тайну, и быстро направилась в метро. Ей так сейчас хотелось погулять в зазеленелых уголках Крестовского парка, что она даже на минуту забыла обо всем на свете и летела по мостовой, окрыленная приятными старыми воспоминаниями…Серость привычного вагона электрички не казалась девушке отвратительной, вовсе нет…Она готова была прожить в ней всю свою жизнь, если бы…Комок подступал к горлу, тяжесть и боль наваливались на ее сердце монолитным грузом с щипцами, которые при каждом «забытьи» важной новости-напоминали о себе-грозящим крестом. Но Линда усиленно сопротивлялась-пытаясь забыть,стиреть из памяти, проснуться от страшного кошмара, любуясь этим миром по-новому…Вновь улица и яркий свет, солнце блистало на макушках еще совсем молодозеленых деревцев.. Глаза приятно слепли от потока тепла лучиков и бликов…Присев на любимую лавочку, Линда стала перебирать все моменты своей жизни по косточкам….Школа, выпускной, красный диплом, институт, работа в престижной фирме-все как у всех, только..Что-то не так, что-то в своей жизни она потеряла или сделала неверный шаг, оступилась, согрешила….Нет, кажется никому она не причинила вреда, не обидела . а если и так, то просила прощения-и всегда его получала…Смерть, вкус смерти, ее запах витал теперь перед глазами, принося жгучую боль сердцу и раскрывая кулисы жизни. Линда четко осознавала грани нереальности того мира, в котором жила до того, как узнала о смерти-будто бы эта фатальность пришла к ней с целью показать истину-простую и чистую-все мы существуем во вселенной, подобно червям — ползаем, едим, умираем, согласно заданной схеме, шаблону, из которого вырываются лишь немногие. Легкий ветерок подул в лицо, развевая черные длинные волосы девушки. Как приятно, как сладко…На параллельной аллее стояла парочка молодых людей, они нежно обнимали друг друга. целовались…А у НЕЕ ведь тоже есть парень-учились вместе, а работают в разных местах. Кирилл всегда увлекался музыкой, играл чуть ли не на всех инструментах, пел, но поступил на юридический-потомучто так можно больше заработать-всеобщее мнение, но к нему не относящееся-сразу же после учебы он бросился с головой в омут своей детской мечты-поехал в Москву, начал с малого-исполнял уже известные, хитовые песни рок-групп, а теперь стал известным музыкантом и певцом… Родители….ее дорогие родители-какие же они романтики и оптимисты, сколько авантюр было у них в молодости! УУух! — мне бы так!
Линда уже улыбалась во весь рот, обнажая красоту своих белоснежных зубов, она вспоминала рассказы мамы и папы о студенческой жизни. Они никогда не боялись невзгод, шли вперед, не оглядываясь…
За горизонт, который открывал широкий, размашистый пруд, садилось майское солнце.
Легкие, пушистые облака, освещенные изнутри пурпурными лучами багрового светила, казались позолоченными, с легким, искрящимся жемчужным напылением весенних красок. Как красиво! Хочется остановить этот миг навсегда, запечатлеть в своей памяти, сфотографировать, нарисовать, но только бы задержать, хоть на минуту!
Восторгом наполнялось сердце девушки, и пожалуй, не было на Земле в ту секунду человека счастливее, воодушевленнее…Постепенно зарево уходило в темные пучины вечера, небо чернело иссиня-ультрамариновым маслом где-то в вышине, раскрывая свой купол словно цирк-шапито…Звезды появлялись,меркли,месяц сиял в самом зените-как проста и чудно нереальна эта картина природы…А ведь все это происходит и происходило каждый день…и будет происходить. Независимая, неприкаянная красота-для нас почти всегда остается незамеченной.
Веселые крики, возгласы раздавались теперь повсюду-счастье праздника било ключом, и казалось, что день и ночь стерли свои прежние грани. Фейерверк с Васильевского острова раскатным громом отдал честь прекрасному городу с великим именем и историей. Залпы не прекращались до утра, шум, гам, смех можно было услышать повсюду. Магазины, ларьки, кафешки, рестораны с удовольствием принимали охмелевших горожан…Можно сказать, что Питер гостеприимно открыл свои двери для всех, принимая дары и похвалы в свой день…Линда же открыла для себя жизнь, в ее целостности и абсолютной непостижимости.
Домой девушка пришла почти в семь утра, родители уже собирались на работу, удивлялись ее странному поведению-она никогда не ходила гулять по вечерам, на праздники, да и вообще после работы всегда приходила домой очень уставшая и рано ложилась спать. Бурю родительских эмоций Линда укротила очень просто-сказала, что взяла отпуск (это было действительно так), решила немного развеяться, полюбоваться красотами зеленеющего города, просто отдохнуть от суетной канители.
Говорить про свою «маленькую» смерть своим близким она не стала-решение это приняла еще по дороге домой, а вот Кириллу…Любила Линда его больше жизни и не хотела портить ему поэтического настроения своей неизлечимой болезнью. Это было бы эгоистичным по отношению к нему-сообщить такую новость любящему тебя человеку сравни преднамеренному издевательству над его чувствами. Не говорить! Порвать с ним все отношения-сказать…что я его больше не люблю и..нашла другого…Так будет лучше для нас обоих…Приняла она такое решение лежа в ванной, уже обдумывая как ей правдивее изложить свои мысли в письме к Кириллу. С облегченным телом и обновленной душой, Линда легла в свою кровать, но мысли не оставляли ее в покое-две недели …всего две. Отсчет пошел, а я еще ничего не сделала, почти ничего не поняла… Ворочалась так она до самого полудня, пока яркий солнечный свет не засветил ей прямо в лицо из окошка, залив жаркими лучами всю комнату.
Она резко встала, оделась и села за ноутбук…
«…Здравствуй! Не буду ходить кругами. Ты знаешь меня, я девушка прямолинейная и честная, в чувствах не терплю обмана, наглой лжи. Еще совсем недавно ты был рядом со мной, мы любили друг друга… долгая разлука дала о себе знать, ты давно не пишешь и, скорее всего про меня уже забыл. Хочу сообщить тебе важную весть…,-здесь она запнулась, сердце обливалось кровью, не давая ей написать «правду»…Взяла себя в руки, произнеся заветное слово «надо! ради его же блага» и продолжила печатать свое объяснение без посторонних эмоций, зажав кулаки…-
Хочу сообщить тебе важную весть-я давно встречаюсь со своим шефом, он меня с самого начала моего прихода в фирму приметил, а я как-то только теперь…В общем, я его люблю. Прости, что так вышло, забудь все наши встречи, ты найдешь себе
девушку, которая будет достойнее меня. Прощай. » Точка. Сухое, корлюзое письмо, без всякого намека на былые отношения. Вышло так, как задумывалось, но…После «но» она уже решила поставить Жирную Точку, а затем побыстрее и с глаз долой выкинула обманку в бездонное пространство Интернета.
Мозги одобряли смелый и здравомыслящий поступок-душа сотрясалась от негодования…Слишком грубо, нет, жестоко…Зачем, зачем я это сделала? Нет..постой-ка, Линда, ты забываешься-что лежит у тебя в сумочке? — две недели существования, прописанные врачом…Я все правильно сделала! Так,незаметно для себя, Линда вышла из дома, села в метро и «обнаружила» свое местоположение , очнувшись от бредовых идей, в каком-то ресторанчике, на Морском проспекте. В голове не утихал накал страстей…она любила и любит теперь Его еще сильнее, а ничего не вернуть. Может, он все-таки подумает, что я немного разозлилась на него-ведь он действительно давно не пишет и не звонит…Для него смешными покажутся строки…забудь все наши встречи, прощай, прости…хм..смешно-действительно смешно! Скорее Кирик воспримет это за шутку, или за проявление женской ревности, на крайняк…но не за правду-мы ведь так любим друг друга! Линда сияла от радости-ОН все поймет как надо, а она просто ничего не будет ему говорить…про свою болезнь, конечно же…Допив второй стакан молочного коктейля, девушка приободрилась-она любит и любима — и ТАКОЕ счастье, прекрасно осознавать даже накануне своей смерти-сделала выводы Линда. Погода была великолепной-разгар дня, солнце в зените, небо безмолвно и чисто как никогда. Выйдя из замшелого кафе, «новорожденная» девушка не могла уже этого не заметить. взгляд ее медленно скользил по макушкам виднеющегося вдалеке парка, по окрестным прелестям родного квартала…И только она хотела шагнуть вперед, перейти через дорогу-что-то остановило ее и Линда, не отдавая отчета своему рассудку — зачем это делает? — оглянулась, чтобы прочитать название неизвестного ранее ей ресторана… «СТАРАЯ МЕЧТА» было написано крупными золотистыми буквами на вывеске здания. Интересное название…мечта, да еще и старая-старая как мир…как смерть…как жизнь…что они хотели этим сказать?
Прогуливаясь по парку, подойдя в очередной раз к лебяжьим прудам, Линда, погруженная целиком и полностью в свои грезы любви, забывала о двухнедельном сроке, отпущенном ей жизнью. Чувство бесконечной любви ко всему и ко всем настолько захватили ее душу, что у нее возникла неожиданная тяга запечатлеть свои ощущения на бумаге словами… А почему бы и нет? Не на конкурс же отправлять! Стихи не писала никогда, но очень хочется…мне-то уж теперь какая разница!? С решительностью мастера взяла она записную книжку в руки, достала ручку и начала писать… Как одурманенная каким-то сладостным ядом, быстро вырисовывала она свои буквы-чувства…И не прошло пяти минут, как наше обреченное создание начертало следующие строки:
Разлито солнце по равнине-
Опушкам леса и полям,
Речушка светится, сребрится-
Как Млечный путь на небесах!
Куда-то вдаль тебя заманит,
И уведет в Ялу Поля.
Макушки сосен-золочены-
Лучом святым озарены,
И воздух как шифон янтарный-
Весь светится песчинками Зари!
И что за чудо-перья неба,
Подобны фреске на стене-все
Краски яркие, но все же,
Так матовы и так нежны!
Как чудно утро ранним летом,
Когда еще-все впереди,
И как торжественно приятна-
Весна в преддверии любви!

Линда на несколько раз перечитывала свое творение, и не могла понять-каким образом ей удалось так выразить чувство восхищения перед утренней красотой природы? Удивление не знало границ…душа ликовала, а рассудок по-прежнему упорствовал и твердил свое…К чему это все….если Мир для тебя кончится так скоро….Зачем? Зачем сейчас в ней проснулось это стремление что-то сделать по своей воле, по велению сердца…Жестоко!? Да! Более чем! Линда нервно вырвала маленький листочек из книжки, скомкала его и бросила в мусорное ведро, что стояло рядом с лавкой. Слезы отчаяния впервые за эти злосчастные сутки заблестели на ее глазах…Будто темное море, освещенное пробивающимися сквозь тучи лучиками, искрилось в расширенных зрачках девушки…Крик, отраженный тысячью зеркал соленых капель, улетал в бездну космоса…Безмолвное, притупленное горечью сознание вырывалось из груди черной птицей….
Красивые руки закрывали мокрое лицо от прохожих, которые как ни в чем не бывало, пробегали мимо Линды, даже не обращая внимание на сгорбленную фигурку, словно влитую в лавочку…
Она плакала…теперь уже не сдерживая внутри всего негодования и боли…
В квартире никого не было, родители уехали на дачу к старым знакомым…Она осталась одна, одна наедине со своими мыслями…Слезы больше не бежали, хотя острый нож безысходности уже по самую рукоять покоился в душе…Заторможенный разум вдруг неожиданно выдал идею-прочитать ответ Кирилла, он должен был ответить! Линда резко соскочила с дивана, на котором пролежала часа четыре, ничего не делая, тупо уставившись в потолок…Почта…Письмо! Сердце забилось чаще, желая выпрыгнуть на свободу как можно скорее…или просто остановиться…навсегда.
Девушка читала письмо то, замирая, то, громко вскрикивая… «…Я не против твоих отношений с начальником, Линда…Это хорошо, что ты нашла себе достойного человека….Просто нашим отношениям давно пришел конец, а я не решался тебе об этом сказать…Раз ты так искренне мне все сообщила, то и я не буду скрывать истинной причины такого итога…Я давно люблю другую…и встречаюсь с ней почти год,прости,что не осмелился сказать об этом тебе раньше…Останемся друзьями. Удачи!
Кирилл.
PS.
Если в чем-либо тебе потребуется помощь-звони…пиши. Буду рад помочь».
Так ценил он ее любовь! Какой подлец! А впрочем,…к чему морочить голову человеку, которого я люблю?
Все правильно…так и должно, видимо, быть…
Линда отвернулась от монитора компьютера…Теперь все кончено! А как мечтала она…Стоп! Что-то непонятное творилось в голове этой почти обезумевшей девушки…Мечта! Какое красивое слово, которому раньше она не придавала никакого значения! Что оно значит? Не то ли самое, что рвалось из ее груди в парке, когда она так уверенно написала свой первый в жизни стих? «Еще в детстве…»-вслух пробормотала она чуть внятно…Опять воспоминания нахлынули волной забытья, заслоняя яркими красками черную реальность настоящего…Школа…яркий солнечный свет в окнах любимого класса…Непринужденность, беззаботность жизни…и мечта, одна большая и красивая мечта…Как сейчас видела Линда перед своими глазами стоящее в магазине дорогое фортепиано…ее детские ручонки так и тянулись достать клавиши, прикоснуться к этим белым прямоугольникам…Как чудесно блистало черное лакированное покрытие инструмента…Дорого? Да…но не в этом было дело-родители пророчили совсем другое будущее своей маленькой дочурке…Линда всегда с замиранием сердца слушала фортепианную музыку, волшебные звуки уносили девочку далеко за пределы этого насущного Мира, и ей самой хотелось создавать, творить…растворяться в незримых потоках непознанной красоты…Со временем, желание стать пианисткой притупилось, осело на дно души, ушло в глубины подсознания…и лишь изредка, когда по радио или по телевидению чуткий слух улавливал дивные звучания, Линда превращалась в комок напряженного созерцания…Даже обрывки игры на этом инструменте доставляли немыслимое удовольствие юной девушке…
Как бы хотелось все вернуть назад! И жить совсем по-другому, слушая голос сердца, а не разума…
Раскаты грома разносились по всему Петербургу неистовым грохотом, разламывая воздух на части, треща и ударяя в небо, словно железной булавой, призывно, накатисто призывая синеглазую грозу-хищницу проколоть своими острыми шипами надутые облака… Дождь начался резко, даже неожиданно…Линда
стояла возле той самой лавочки, на которой сидела утром, озираясь по сторонам, подняв высоко ворот плаща, она быстро наклонилась к помойному ведру и с улыбкой извлекла оттуда скомканный блокнотный листочек, уже изрядно намокший, но сохранивший стихотворное детище Линды…Глаза ее горели, теперь совсем не тем отчаянным огоньком, напротив,…в них таилась жизнь, надежда.
«Почему бы и нет? Сколько можно жить по законам общественных канонов? Пусть я умру, но умру, исполнив свое самое заветное желание…Абсурд? Пускай…ну и что же, если не успею переделать все, что хочу за две недели? Зато не буду безучастным бревном в этой жизни…и хотя бы наполовину исполню свою мечту …Смерть дает мне такое право, попустительство…»- рой несвязных мыслей кружился в голове Линды, она смеялась, возвращаясь домой под проливным дождем, промокшая до нитки, но довольная тем, что смогла засмеяться смерти в лицо, пусть только одной лишь мыслью о последних счастливых минутах ее бытия на Земле.
В кошельке была достаточно большая сумма денег-отпускные, премиальные и что-то из запасников на «черный день»… «Этого хватит…вполне!» — самодовольно хмыкнула под нос Линда, пересчитывая пачку наличных.
Белоснежные занавески трепетали у приоткрытого окна в спальне…
Попеременные вспышки молнии озаряли комнату каким-то магическим сиянием, заставляя и душу и сердце восхищаться и пугаться в тоже время, как при виде чего-то необычайно красивого, сильного, но неукротимо опасного…Линда не могла уснуть, бесконечный поток мыслей скрутил ее разум, словно паутинная сеть…
Фразы, отдельные слова, целые строчки будто солнечной вспышкой мелькали в душе…Она слышала, как звучали стихи, сочиненные ею в полубредовом состоянии, лежа на кровати…Музыка, музыка пронзала каждую букву… «Невыносимо! Это просто невыносимо! — с яростью проговорила Линда, соскочив с кровати в одном пеньюаре и нашаривая рукой включатель. — Не работает! Черт…свет выключили…Ну конечно! Гроза же! Ладно, зажгу свечу…-открыв один из ящичков стоящего в прихожей шкафа, девушка притаилась, наклонившись над коробочками с множеством индийских,тибетских,египетских свечей, ароматных палочек…Гибискус,ирис,сандал,орхидея,ладан,лотос,шафран…все запахи самых прекрасных цветов собраны здесь… Это тайник волшебства, красоты и гармонии, энергии духа. Очень часто Линда, закрывшись в спальне, включала медитативную музыку, зажигала свечи и наслаждалась великолепием чувственных запахов природы. Найдя необходимый ей сверток обычных парафиновых свечей, девушка направилась обратно в спальню. Ливень хлестал окна беспощадно, ветер ломал ветви растущих рядом с домом деревьев, слышался сухой треск падающих капель по листьям весенних деревьев.
Письменный стол был заставлен книгами, сувенирами и прочей мелочью жизни, теперь уже не имеющей такого весомого значения для Линды как раньше…
Освободив творческое пространство от ненужного хлама, на красивом рабочем месте появилась толстая кипа листов, формата А-4… Всю ночь, под грохот и бурю неутихающего природного волнения, не отрываясь от ручки с бумагой, провела Линда.
Стихи, стихи, стихи…
Откуда они брались? Боль не могла найти иного выхода, кроме как словесного кровомарательства…
Под утро дождь прекратился и яркое, красное солнце выползало из-за линии горизонта, испепеляя своими красками все небо в пурпурно- красную, оранжевую заливку…Линда не чувствовала усталости, несмотря на бессонные две ночи, проведенные в кошмарном состоянии дикого ужаса и комы. На часах десять утра, на столе двадцать листов исписанной бумаги, в кармане энная сумма денег, под глазами синяки, а в голове все та же музыка и беспечное стремление осуществить задуманную бестолковую идею…
Само название магазина, уже издалека увиденное девушкой, пробудило в ней чувство нескрываемой радости, почти детской, искренней, неподдельной, искрящейся, словно самоцвет в воде.
« Маэстро»… «Ммааэстрооо! Как певуче звучит, мое фортепиано я именно так и назову!» — говорила вслух Линда, почти приблизившись к входу в заветное помещение, не скрывая прекрасной улыбки на лице, озаряя всех своим обаянием и красотой. Присмотрев самое лучшее и дорогое фортепиано, девушка без всякого сожаления выкинула на ветер баснословные деньги, приобретя то, что, по сути, не имеет цены-ключ к осуществлению заветной мечты.
Родители позвонили вечером и сообщили, что задержатся у друзей еще на недельку… Если б знали они, какой переворот в своей комнате учудила Линда…Многое из того, что когда-то считалось просто необходимым, оказалось на помойке, либо в старой кладовке…Теперь, почти у самого окна, ближе к центру стояло черное, как смоль фортепиано, оно блистало в жарких лучах полуденного света, будто целовавшего каждый его сантиметр. Линда с нежностью матери проводила рукой по гладким клавишам…Она с вожделением представляла себе, что когда-нибудь будет одним лишь прикосновением создавать прекрасную музыку…ту, что слышит теперь в словах и в биении своего сердца.Но!Девушка не знала нот, не знала даже элементарных азов музыкального искусства… «Мне осталось десять дней! Я ничего не успею… Чтобы научиться играть, надо столько труда приложить и к тому же…Ах! Все пустое. Глупо и смешно. Купила фортепиано и не знаю, что с ним делать? Любоваться? Да, пожалуй!» — с горьким сарказмом сделала выводы девушка, печально улыбнувшись…
Просидев за столом до самых сумерек, Линда постоянно писала стихи, порой даже не перечитывая их, постоянно оглядываясь на стоящий позади нее красавец-инструмент. Перед глазами пронеслись счастливые минуты жизни, проведенные с мамой и папой…Парк, наполненный душистым хмелем цветов, прогулки при луне, жаркие, страстные поцелуи…
Раздвинув портьерные шторы, она села на подоконник, прислонившись лбом к еще теплому, согретому дневным солнцем, стеклу. Легкий, соленый ветерок развевал волосы, обдувая горячие плечи, трепетал среди стихов, будто нашептывая тишине слова, еще неозвученной песни. Нева блестела, серебрилась стальным платком, словно не живая, она притихла, замерла в ожидании чего-то, подобно змее, наблюдающей за своей добычей.
Большая, чистая слеза покатилась по щеке девушки…Пухлые губы приоткрылись…И совсем неожиданно, в почти абсолютной тишине и ночном безмолвии, пронзительно зазвучал тонкий голос…Линда когда-то пела…и сейчас, в порыве неистового отчаяния, она бессознательно принялась напевать какие-то словосочетания, предложения. Потом, они вдруг начали складываться в оформленные строки стиха…
Она пела все выразительнее и чище, ее голос разрезал воздух, крошил его на мелкие части, уносил слова к самому куполу мироздания, сладко дурманил, но отдавался эхом где-то вдали натянутой струной, щемящей трелью скрипки, утонченной, но до боли печальной и почти отрешенной…

Окунулась звездочка в речку,
Растворила сияние дня,
На веранде со скрипкой стоял ты,
С грустью тайной в небо смотря….
Нежным звуком, волшебным и страстным
Улетала тоска от смычка,
И надрывно, биением сердца
Замирала в душе мечта.

В этом месте красота слова достигала такой колдовской нежности, что сами звезды, должно быть, преклонялись перед Линдой, слушая с почтением и учтивостью неповторимые аккорды сказочной музыки. Певунья была настолько захвачена собственным голосом, мелодией стиха, что позабыла о своей болезни, смерти, о том, что никогда не научится играть на «Маэстро»…
В зазеркалье других галактик
Был услышан одиночества крик
Я пришла, исполняя желание
К тебе в дом, сокровенным сном.
В белых, лунных, летящих одеждах-
Из цветов феей соткана ткань…
Развевались черные волосы
Длинной лентой вокруг лица-
Я неслышно к тебе подошла….
Молчаливо вкушал ты устами
Сладко-терпкие губы мои,-
Обвил талию чутко руками
Обнажая желания свои…
Словно лазером-обжег поцелуем-
Мое тело, душу мою…
Дымкой свеч полыхали тени
На стенах-сияние грез…
Из груди моей вырвал смело-
Томный стон и горячий вдох…
По узорам груди, коленей
Сотворил ты мелодию-ночь.
Я была с тобой до рассвета-
Исцелив бедный разум от зла-
Верой в сказку любви навсегда!

Линда хотела допеть до конца сочиненную ею песню экспромтом, повторив первый куплет, но голос резко оборвался на последней строке, заставив тем самым прийти в чувство девушку, совсем опьяненную собственным словотворчеством. Схватив первый попавшийся листок бумаги, начинающая поэтесса запечатлела на нем все слова, все интонационные моменты, какие запомнила…Не хватало только нотной тетради и самих нот… «Как же так! Ведь есть она-музыка, я слышу ее! Она звучит внутри слова, внутри фраз, но ее слышу только я. а может нет?» — задавала себе вопросы Линда, озадачившись и разочаровавшись во всем на свете… «Никто так и не узнает, не услышит той музыки, что звучит во мне, когда я пишу стихи…Я никчемный человек, ни на что не способный…Значит правильно, что смерть скоро заберет меня…» — отчаянно жестикулировала руками девушка, ругая и обвиняя во всех смертных грехах себя, ее взгляд блуждал по комнате, будто ища за что еще зацепиться, к чему предъявить претензии….
И вдруг, совершенно неожиданно, сосредоточенный взор отчаявшейся в себе девушки, разглядел впотьмах визитку женщины-репетитора, которую Линда взяла еще в магазине у продавца, коей и являлась учительница музыки. «И что? К чему мне репетитор? Все равно я ничего не умею… И не успею даже ноты выучить…К чему? У репетитора занимаются люди, умеющие хоть как-то обращаться с инструментом, владеют первичными навыками… А я? Что могу я? Разве только что спеть,…да и то, фальшиво! — усмехнулась про себя Линда. — Спеть. Хм! Боже!» — возглас радости вырвался из ее сердца. Она прикрыла от удовольствия ладонью пол-лица, скрывая восхищенную и самодовольную улыбку. Теперь уж точно обреченная воспользуется последним своим шансом, идеей, подарком разума или судьбы. Подобно спасительной соломинке хваталась за нужную мысль Линда, крепко уцепившись за нее, прокручивая на тысячи раз модель дальнейшей ситуации и была в восторге от того, что Бог наделил ее способностью неординарно мыслить.
Ч.2
Два часа сна никогда бы не дали раньше Линде столько сил и необычайной энергии работать и трудиться, что-то тянуло ее изнутри к жизни, хотя смерть наступала на пятки…Очередная ночь, проведенная в раздумьях и предвкушении реализации своего плана, принесла молодому таланту пачку стихотворных листов, гордо возвышающихся над пыльным столом. За трое суток написать столько-редчайшее везение для поэта, но девушка не осознавала этого, она хотела большего…Ее музыка, душа рвалась в стремлении донести, показать, рассказать о себе людям…
Белые, тонкие руки, с легким трепетом волнующейся студентки на экзамене, сорвали трубку с телефона и набрали нужный номер. Короткие гудки. Занято? Вся жизнь была занята…Боже! Только бы я не ошиблась, только бы правильно набрала номер…
-Алло! Да, я Вас слушаю! — скрипнуло что-то возмущенно в трубку, не услышав ответного «алло». Линда стушевалась. Собрав волю в кулак, пробормотав про себя три заветных слова: «Во имя Мечты» и откашлявшись, звонко залепетала, чеканя и дробя слова, как заученные-быстро, торопливо.
-Простите, здравствуйте! Я бы хотела услышать Алису Григорьевну, мне очень срочно нужно с ней поговорить!
В трубке чахоточно прокашлялись, чихнули два раза, что-то буркнули. «Видно, я не туда попала или…» — не успела окончить мысль робкая девушка, как услышала сравнительно внятный ответ на свою просьбу, только уже не столь отпугивающим голосом.
-Я Вас слушаю, говорите быстрее, что Вы хотели?
-О! Еще раз здравствуйте…Вас беспокоит Линда Елагина, насчет уроков игры на фортепиано. Мне бы очень хотелось начать прямо сегодня…
-Это невозможно…
Холод покатился в сердце. Что делать?
-Я заплачу, заплачу двойную сумму…Нет! — почти крикнула Линда, совсем позабыв о нормах приличия. — Я заплачу столько, сколько Вы скажите, я продам квартиру, если надо…
Трубка хохотала. Линда почти рыдала, ничего уже не понимая…
-Девушка! — выкрикивала Алиса Григорьевна в перерывах между гаркающим кашлем, что было похоже на смех, но таковым не являлось вовсе. — Девушка, милая моя, дорогая, — четко на этот раз сбасовала женщина из вне, — мне не нужна ваша квартира! Я просто человек и имею право заболеть, в конце концов! Не даю частных уроков, уж простите. В следующий раз, перезвоните через недельку, я подлечусь, и мы с вами встретимся.
Сказано, как отрезано. Пальцы сжимали корпус трубки, словно соломинку в море отчаявшиеся утопающие…Руки слабели, надежда угасала, вот-вот и все оборвется, как провод…
-Выздоравливайте! Пусть музыка…пусть музыка Вас вылечит. — давясь слезами, пожелала вдруг Линда на прощание заболевшему репетитору то, что пожелала бы ей ее мама, папа, Кирилл…Никогда бы она не сказала таких теплых и рвущих душу слов, они просто вырвались из ее сердца, струей боли, неутихающей и вечно давящей.
-Ох! Спасибо вам… — неожиданно кашлянула трубка. — Вы действительно так любите музыку? Ну что ж…
Есть у меня для Вас один вариант…Как Вы говорите, Вас зовут?
Улыбка блеснула на заплаканном лице Линды, будто ясная радуга после дождя. Беспрестанно захлебывающаяся «сварливым» кашлем, Алиса Григорьевна, переспрашивала на несколько раз адрес неугомонной девушки. Когда все было записано, она с легким налетом хитрости в голосе, проржавела:
-Ну вот. Вы добились своего…Думаю, сегодняшний день Вас не разочарует. Скажу больше-это просто подарок судьбы, от которого не откажется такая…такая влюбленная в музыку девушка. Всего доброго.
Линде захотелось вдруг наговорить кучу добрых слов и комплиментов человеку, которого даже ни разу не видела, но вслед даже «спасибо!» не успела сказать. Трубка запикала короткими «динь, динь, динь…».
«Этот день меня не разочарует! Я влюблена! Я влюблена в музыку и это подарок судьбы. »
Восторгу не было предела, Линда кружилась по комнате вокруг своего фортепиано, делала пируэты и сальто, вальсировала и смеялась. Часы отбили двенадцать. Три часа ожидания тянулись медленно, медово-горчичными каплями. Наконец-то раздался долгожданный звонок в дверь. Набросив легенький гипюровый халатик, девушка быстренько заколола волосы двумя шпильками и с блистательным настроением распахнула дверь, не спрашивая кто-там и что там…
«Господи!» — возглас застрял в голове Линды и повторялся каждую долю секунды. На пороге стоял стройный молодой человек, во всем черном-от очков до туфель. «Он ошибся дверью, а я…Боже! В одном халате!»- мысленный ужас отбелил ее лицо.
-Простите, Вы ко МНЕ? — испуганно и робко проговорила Линда с такой интонацией, что казалось, она умоляла странного гостя ответить отрицательно, извинившись за такую неловкую ошибку.
-Здравствуйте! Я быть может, и слеповат, но насколько мне не изменяет память, то две минуты назад на вашей двери был номер «63», который не успел бы поменяться за столь короткий промежуток времени. Вы Линда Елагина, меня прислала к вам моя очень близкая знакомая, мой учитель Алиса Григорьевна. Я тороплюсь, вы, как я понимаю, тоже спешите освоить игру на фортепиано?
Изысканность и манерность присутствовали в каждом движении стройного учителя музыки, в его взгляде, размеренном и правильном произношении каждого слова, каждой буквы.
Линда только кивнула ему в ответ, скромно отведя взгляд от прекрасного незнакомца, проводила в свою комнату, чтобы учитель успел настроиться, подготовиться к первому уроку. Сама же ученица, одержимая мечтой девушка, в это время переодевалась в строгое закрытое платье и напудривала носик, чтобы предстать перед своим гуру и спасителем в полной красе.
Паркетный пол блестел от солнечно-янтарного света, окна в комнате были открыты настежь, небольшой по силе ветерок чуть задевал тюль, но не нарушал общего покоя и гармонии, воцарившейся вокруг прекрасного фортепиано.
-Итак, разрешите представиться! — начал молодой человек, заседавший за черным инструментом, выгнув спину, по-королевски восседая на стуле, словно на троне. — Меня зовут Евгений Рац. Для вас я Женя, но, а Вы…позвольте, для простоты общения, Линда?
Счастливая девушка стояла лицом к спине Евгения, облокотившись на небольшой шкафчик, потому вовсе не скрывала своей радости, в угоду приличиям. Она не понимала толком, что с ней происходит, но уверенности не теряла и потому говорила с ним довольно убедительно, без всякого стеснения перед профессионалом.
-Линда, для начала, перед тем, как мы приступим к первому уроку, просто послушайте мою игру, вдумайтесь, прочувствуйте каждый звук.
Он заиграл, и заиграла каждая пылинка в воздухе, каждая частица света, даже ветер задувал в комнату под ритм и такт утонченно-нежных звуков…Линда замерла, она просто провалилась в музыку, растворилась и …совершенно безотчетно, как это уже бывало с ней, сочинила целый романс…только слова звучали в голове, а музыка лилась помимо всего, неукротимой, бурлящей рекой.
Первый урок прошел летящим перышком, быстро, как и все самое прекрасное и впечатляющее нашу душу.
Линда проводила взглядом из окна Евгения, грустно улыбнулась. Она так и не посмела сказать самого главного-попросить озвучить музыку ее голоса и стихов в ноты, запечатлеть их навеки…Каждый день она откладывала на потом тревожащий сердце вопрос, заслушивалась игрой Евгения и любовалась им. Да! Он был красив. Он чувствовал себя Богом, когда играл, и его игра была поистине божественна.
Дни летели, календарь девушки перечеркнул одиннадцать дней…Она уже могла наигрывать кое-что, но этого было мало, и ворох бумаги, возвышающийся над столом, не вызывал теперь у нее прежней радости и удовлетворенности собой. Линда ненавидела себя за слабость характера, ненавидела, но все больше и больше влюблялась в молоденького учителя и в его музыку…
«К чему эта любовь? Я обречена умереть, уйти бесследно, ничего не сделав, не исполнив свою мечту…Зачем повторять историю с Кириллом? Все, пусть думает обо мне, что хочет…Но я добьюсь своего!» — решительно обдумывала план своих действий Линда, усаживаясь в очередной раз рядышком на стул к своему учителю за фортепиано.
-Ну-с, милая леди, повторим прошлый урок. Играйте…У вас уже неплохо получается!
Линда неуверенно прошлась по клавишам и оборвала звук на полутоне, не окончив начатое до конца.
-Что с Вами? — негодующе прозвенел Евгений, повернувшись лицом к Линде, которая сидела, склонив голову, не убирая пальцы с прежнего места, будто желая продолжить игру, сделав небольшую паузу, вспоминая или сочиняя что-то.
-Я хочу писать музыку… — еле слышно выдавила из себя девушка, непрерывно смотря в одну и ту же точку.
-Но…это пока невозможно! Линда, вы немного знаете ноты, немного играете…
-Мне просто необходимо писать музыку… — повторила тем же тоном Линда.
-Линда, поймите, музыку не только пишут, ее слышат изначально, а потом уже записывают…Для этого нужны годы…и простите, талант!
Разгорячившаяся девушка соскочила с прежнего места, нервно стянула с длинных волос тугую резинку и…запела. Пряди спутавшихся волос сбивались в локоны, слезы бежали тонкими ручейками по щекам, блестели на губах, словно роса на лепестках роз…

Когда мне назовут последний срок…
В пурге метели сердце разобьется,
Закружится в молчании глухом,
Накроет кружевом из своих белых строк,-
Мой маленький, чудесный городок.

Все будет так же-солнца яркий свет,
И небосвод — высокий и наивный,
Весною пробуждение-летом зной
А листопад, как прежде, отпоет-
Природы вечное мучение…

Все будет так же-лишь исчезну я-
Когда…мне назовут последний срок…

Голос Линды разрывался на части, он кричал, он раздувал огонь, он был силен и легок, он уносился в никуда, рушил Мир и строил его заново…Раздольем и печальным стоном была полна каждая строка, слово, буква…Евгений, затаив дыхание, слушал сказочное пение, с восхищением человека, впервые увидевшего закат Солнца. Он не мог понять, как девушка, не имеющая музыкального образования, может так петь, и откуда она знала его любимую вариацию, которую он совсем недавно сочинил, но не дал ей названия? Вдруг, Линда перестала петь, смолкла, не произнеся ни слова.
-Боже! Как Вы поете! Линда, вы талант…нет, ВЫ Гений! Какая красота, почему же вы мне сразу не сказали, что поете? — эмоции восторга, искренне сказанные Евгением, хлынули горячей струей в сердце Линды, она покраснела, зарделась, щеки слегка порозовели, придавая бледному лицу ангельский вид.
-Я …не певица. Просто слышу внутри себя музыку, сочиняю стихи и пою это…Но не могу переписать музыку в ноты…А ваша игра…-она улыбнулась так необычайно красиво и печально, что сердце учителя музыки защемило с такой силой, перехватив дыхание…Он признался себе наконец, что она его судьба…Он безнадежно влюблен и очарован.
-…А ваша игра, — продолжала Линда неоконченную фразу, — та мелодия, музыка, что Вы сыграли в первый день наших занятий, она врезалась мне в душу и я сразу же сочинила для нее стихи и запомнила на слух, а сейчас…
-А сейчас, — перехватил инициативу разговора Евгений, томным взглядом посмотрев на Линду, — вы допоете свой великолепный романс, а я вам составлю аккомпанемент!
И они продолжили, теперь уже вместе, творить чудеса музыки. Линда допела вторую часть романса еще прекраснее, чем первую. Ее голос теперь не был одинок, его поддерживала живая музыка ее любимого маэстро, которого теперь она любила больше, чем фортепиано и была этим счастлива и горда.

Когда МНЕ НАЗОВУТ последний срок-
Жизнь не окончится в своем движении,
И нового кольца водоворот-
Начнет свой новый путь к Голгофе кто-то…

В душе людей прозренье пропоет
Безумство войн, разврата, унижения
К ним наконец-то, через тысячи веков-
Придет в накидке белоснежной Совесть.

Когда мне назовут последний срок…-
Закроются спокойно мои веки
И черных глаз потухший огонек
Не будет меркнуть в слезной грязи..

Весь Мир останется-прекрасным и живым
Любовь-царица будет вновь на троне,
НЕ БУДЕТ больше ссор, разлук, сердечной боли
Все это зло умчится вслед за мной-
Когда мне назовут последний срок…

Останусь я для всех большою тайной-
В словах, в строках-я буду жить,
Когда увижу теплый, Божий Свет
И мой наступит срок последний-
Услышу поминальный звон-
И с Миром старым попрощаюсь…

Две недели пролетели одним днем, но Линда успела за это время сделать то, что не под силу сделать каждому человеку. Уроки продолжались, Женя с удовольствием согласился переписать сочиненную музыку Линды в ноты, проигрывая параллельно песенные стихи…
Родители девушки вернулись домой, и увидели свою дочь помолодевшей и абсолютно счастливой, чему были несказанно рады. Постоянные визиты обворожительного юноши в их квартиру принимались как ухаживания за Линдой. Все были довольны… Все ли?
«Назначенный срок прошел…видимо, доктор ошибся днем или месяцем…В любом случае, пусть будет, как будет…Но, как же мой любимый…я не говорила ему о своем чувстве! И надо ли?» — такого рода мысли не давали покоя Линде, она почти срывалась, не спала по ночам, писала, творила, ждала прихода Жени и снова творила…
Однажды, Евгений пришел к ней с двумя новостями. Одна была хорошая, другая плохая.
-Линда, ты знаешь, я ведь тебе не говорил, что я довольно известный пианист и композитор?
Девушка слушала внимательно, слегка вздрагивая, ожидая услышать самое ужасное дальше.
-Я улетаю в Париж…через пять дней. Я обязан это сделать, отстоять честь своей Родины на предстоящем конкурсе…Но…твоя музыка, я буду исполнять ТВОЮ музыку! Понимаешь?! Твою!
Обоюдное счастье, впорхнувшее так неожиданно, притянуло их друг другу, словно магнитом, поцелуй скрепил их незримый союз.
-Мою музыку услышат…услышат миллионы?
-Да, Линдочка, я обо всем уже договорился, показал партитуру, все были в восторге, не верили, что я буду исполнять не свою музыку!
Он схватил ее на руки, они смеялись вместе, хохотали, шептали друг другу невинно-глупые слова…
-Я люблю тебя…ты знала это? — сладостно-тихо проворковал Женя на ухо своей ученице.
Линда отвела глаза в сторону, она прятала лицо… «Любит! Как я хотела услышать это от НЕГО…Но не позволю себе признаться, нет…»
-Ты молчишь? – грусть заполнила паузу в словах Евгения.
«Нет, мой любимый, если бы ты знал…Что же говорить? Разочаровывать тебя, отказывать тебе в ответном, в том, что горит в моем сердце, что, быть может, излечило меня…Я не знаю, сколько осталось, скажу правду!»
-Ты видишь, мой маэстро…я плачу от счастья! Я люблю тебя.
Прекрасные глаза Линды блестели от слез… это были слезы муки и радости одновременно.
В этот миг они испили лишь каплю любви друг другу, сливаясь губами в безудержном порыве страсти. Предстоящая разлука не давала покоя обоим, и от этого еще сладостней, еще больнее был каждый поцелуй, разгорающийся пламенем костра в рябиновом рассвете солнечной весны, которой суждено было кончится…
Белоснежные крылья Боинга ослепляли, сверкая зеркальным, начищенным до блеска покрытием. Самолет уносился в безоблачную даль, отнимая мечту, которая готовилась к своему триумфу, и любимого человека, единственного для Линды в эти дни, единственного и неповторимого. Он стал ее другом, возлюбленным и
Спасителем…ЕЕ музыка в его руках…Нет, не грустно провожать взглядом летящую в будущее мечту, она вырастет и окрепнет, только от пустоты никуда не деться…А может ли она быть? Та самая пустота в душе, когда Мир так прекрасен? Воздух пьянит и будоражит…
Величественное здание клиники врезалось в небеса и кружило голову, что будет дальше? Каков на сей раз жизнь вынесет вердикт? Линда нервно сжимала шелковый платок с вышитыми на нем инициалами Л.Е…
Доктор должен был с минуты на минуту пригласить ее в кабинет, чтобы сообщить результаты проведенных в тайне от всех близких повторных анализов…
Запах бинтов и накрахмаленных халатов внушал какой-то ужас и трепет, хотелось бежать, куда подальше от этого скверного места, в котором люди узнают, что они навеки будут потеряны для мира.
Дверь строго скрипнула, хлопнула защелкой и нервно дрогнула, остановившись в полураспахнутом виде, как слуховое окно. Слышались голоса докторов, медсестра что-то переспрашивала, и, наконец, пригласила Линду с официальным видом пройти в кабинет.
Бородатый, седой и почтенный мужчина усадил пациентку в кресло, не сказав ни слова, он постоянно поджимал нижнюю губу, прикусывал ее, плямкал языком, молчал. Линда зажалась в дрожащий комок нервов.
-Успокойтесь, — вдруг неожиданно сказал степенно профессор, — Вам совсем не стоит волноваться. Вы, как я понимаю, просто решили проверить свое здоровье, и пришли к нам, чтобы отбросить все нехорошие сомнения?
-…Да, доктор, я хочу знать…
-Вы абсолютно здоровы, по крайней мере, на сегодняшний день все прекрасно!
Линда не верила своим ушам…Опухоль рассосалась? Но как? Она не могла осознать этого. Доктор не был ее первым лечащим врачом, он не знал о первичных анализах…Клиника была частной, а потому можно было спокойно обследоваться, без объяснений и пояснений…Были бы только деньги и желание.
-Доктор, а…
-Поздравляю Вас! Такой хороший день и такая замечательная новость! Не стоит благодарностей.
Линда сияла изнутри, душа пела в такт летней погоде! Словно заново родилась, словно все начала с начала, повернула время вспять…Но как странно-Мир вновь стал прежним, он не изменился и как раньше, пролетал мимо…
Примчавшись домой, сбросив с себя всю верхнюю одежду, она решилась написать то, что так долго откладывала, ждала нужного момента…и вот-он пришел! Мысли долго зрели в ее голове, боль выжгла истину в ее душе и Линда открыла чистую тетрадь, приготовленную давно для будущего дневника, и начала судорожно писать, не отрываясь от ручки с бумагой…
«Я никогда не подумала бы, что смерть познакомит меня с жизнью! Почувствовав запах необратимости, запах конца, я ринулась искать себя в этом Мире…и нашла. Чем была я до того, как узнала о болезни? Я была пустотой, я жила как все, только потому, что так кто-то сказал… Мир изменился, я увидела его впервые, осознав неизбежную свою гибель…и вспомнила старую детскую мечту, которой суждено было осуществиться…Я благодарна смерти и судьбе! Да! Чувство конца привело меня к началу, к истокам жизни, я сделала попытку удержаться здесь, и получилось! Смерть никогда не придет нежданно, ее нужно почувствовать, поддаться желанию изменить себя и ты спасешься…Я спасена!»-28 июня 2020 года.
«Я много пишу, перезваниваюсь с Женей несколько раз на день, но что-то не дает мне покоя…что-то гложет мое сердце…Я пишу, но не вижу теперь в этом смысла…Мечта отлетела от меня, я делаю то, о чем мечтала, но уже не для себя…Женя говорит, что моя музыка прекрасна, она очаровала всех членов жюри…я безумно рада за него, ведь теперь, я могу быть рядом с ним всегда…Но что-то не так, видимо, его отсутствие не дает мне спокойно творить, музыка льется из сердца, а записать ее я по-прежнему не могу…Дни тянутся тоскливо, будто стая диких журавлей осенью…»14 июля 2020 года.
«Целый день льет дождь…странно? Нет, все будет как и было…Только судьба сыграла со мной злую шутку, я больна и мои дни и секунды сочтены…Сегодня позвонил мой лечащий врач, доктор, профессор…Он уговаривал меня вновь прийти на прием, на повторную сдачу анализов, говорил, что вышла ошибка…старые записи были подняты…На той стадии болезни, на которой находилась я невозможно было прожить целый месяц…Он долго извинялся, говорил, что видимо перепутали данные…Нет, не перепутали…и это я знаю точно. Да, я больна, но вовсе не опухолью…Когда смерть ходила за мной, она подарила мне вкус жизни, жизнь напомнила мне о мечте…Мечта потеряна, жизнь струится сквозь пальцы, утекает, я слабею…Моя музыка будет жить в стихах…А я не смогла удержать волшебство жизни перед своими глазами, я потеряла это сладкое чувство, когда узнала, что абсолютно здорова…Все…серость снова запеленала мои глаза, а я не могу больше так жить…Стихи и музыка оставят всем память обо мне, пусть они служат горьким примером…Смотрите на Мир глазами ребенка, смотрите и радуйтесь…Ведь в любую минуту смерть может заявить о себе без предупреждения и вы так и не узнаете, что жили среди красоты, созданной Богом для Вас…Постарайтесь увидеть даже в самом плохом прекрасное и тогда, ваша мечта оживет…»

Эпилог
Янтарно-малиновые листья кружились по тонким аллеям, вздымались в воздухе, перешептывались в последнем своем танце…Пронзительно-морозный воздух стелил небольшой туман над землей. Сырость томилась в ее недрах, совсем недавно солнце горячило траву, цветы пеленали воздух душистыми ароматами. Это место всегда было тихим. Холодный мрамор могильных плит отделял шумный мир от царства вечного покоя. Но прислушайтесь… Теперь тишина наполнена потаенными звуками и пением, в ней слышится чей-то голос…
Октябрьская серость неба клонила в сон, деревья дремали, покачиваясь на ветру, слушали…
Двое мужчин в черных плащах стояли возле небольшой надгробной плиты и приглушенно о чем-то говорили.
-Она любила пунцовые тюльпаны… — сказал один из них, аккуратно положив букет ярких, пурпурных тюльпанов, которые выделялись на общем черно-белом фоне цветным, по-летнему жарко-алым пятном.
-…Да, скорее, она любила, когда они лежали на нотной тетради…Это вдохновляло ее. — добавил второй, подняв воротник, съежившись от холода наступающего вечера.
-Скажите, Евгений…Она любила Вас? Она говорила вам об этом? Расскажите мне все, как было…Ведь я ничего не знал…Пять лет прошло…
-Она любила музыку, и быть может, меня. Я не хочу рассказывать сам, мне больно. Вот, Кирилл, возьмите, почитайте прямо сейчас, вслух… — он достал из портфеля толстую тетрадь и бережно передал в руки своему собеседнику.
Глаза Кирилла пробежались по строчкам первых страниц, и остановились на одной из записей:
«…Я совсем забыла написать о своих чувствах, о любви…До сих пор я люблю Кирилла, хотя написала когда-то ему обратное, но, как смешно (!)в моем сердце живет еще один человек, который любит меня и я благодарна ему, но чувства прошли, прошла страсть, осталась великая дружба, преданность…Он, Женя-гений, величайший талант, на долю которого выпала «честь» осуществить мою мечту и оживить в реальности музыку моего сердца…Удивительно! Год прошел, а я еще жива, я могу еще творить, но мне кажется, что я окончательно потеряла ощущение первозданности того Мира, который открылся для меня, когда я готовилась к финалу своей жизни. Я жутко недовольна собой, хотя все, что я сейчас пишу, нравится многим, меня боготворят…А я не вижу в этом великолепия, я просто делаю то, что должна делать, мне есть что сказать людям, я говорю… Я совсем ушла в сторону от главной темы…
Кирилл открыл для меня большую тайну, сам того не подозревая, благодаря ему, я узнала, что можно пожертвовать собой, своими чувствами, ради блага любимого человека…Женя подарил мне веру и надежду, но отнял мечту, осуществив ее…И я люблю их обоих, ту музыку, которую они пробудили в моей душе…»
-Бред! — вскрикнул Кирилл, резко отбросив тетрадь, которую успел подхватить напуганный таким неуместным жестом, Евгений. — Не желаю этого читать…Она считала меня всего лишь какой-то эпохой в своей жизни, но…
-А вам этого недостаточно? — недовольно, громыхнул Евгений, глаза зверски заблестели, смоль его взгляда испепеляла теперь уже совсем растерянного Кирилла.
-Простите, Евгений, я…просто я ТОЖЕ ее люблю…До сих пор!
-Так радуйтесь, что были рядом с ней, стали частью ее жизни! Она была гением и потому, не всем дано пока осознать величие ее дара. Она за четыре года своей творческой деятельности переделала столько, что…
-Простите, Евгений, вам лучше знать, ВЫ и сам знаменитый музыкант, ведь вы были рядом с ней, все это время и видели ее муки…Она сильно страдала? Как она умерла…я хочу знать…
-Мне врачи говорили, что жила Она только на честном слове…Сегодня, завтра…В общем, когда я вернулся с конкурса, Линда была в депрессии, рассказала все мне…Потом начались жуткие боли, метастазы в легких…Но она отказывалась от всяческой медицинской помощи, не желала, чтобы ей делали обезболивающие уколы, терпела…Говорила, что больнее всего, когда что-то не ладится с музыкой и стихами…В эти часы она запиралась в комнате, громко пела, и сочиняла непревзойденные произведения…Болью пронизаны все ее стихи, и голос…Вы не слышали ее голос! Ангел!
Евгений зарыдал, быть может, впервые за всю свою жизнь, не скрывая слез. Его плечи подергивались, весь он вздрагивал, присев на корточки над могилой Линды. Кирилл подошел к нему, присел рядом, положил руку на его плечо, и, улыбнувшись, с блестящими от слез глазами, сказал:
-Не плачьте, она жива… я понял это. Она будет жить всегда…и мы с вами умрем, но Она будет жить…
Я сколотил недавно хорошую группу, стал продюсировать молодых исполнителей…так вот, все песни Линды будет исполнять моя группа,…Я сделаю все, чтобы ее КРИК услышал весь МИР…и так будет…
Закат пробивался широкими пластами бордовых лучей сквозь ветви деревьев, серые облака озарились изнутри ярким светом, стали прозрачными, будто озолотились как листья, что еще кое-где удерживались на деревьях…
Ветер спокойно шуршал, ворочался, бередил тишину, гладил гранитный постамент еще тепло, закатно…Он ласково проводил невидимыми пальцами по выгравированной надписи-некрологу, будто срывал с него все слова, желая унести далеко за собой, в дальние страны и неведомые края…

Дорогой в море жизнь ведет,
Велит оставить в прошлом горе
Уснуть в закате навсегда…
Оставить в будущем слова.
Пустые буквы-только символ,
Где расшифровщик пульса сердца-
Мне диаграмму б написал…
Да только боль, увы, незрима.
Волна накатит горьких слез-
Застынет время на мгновенье,
Песком рассыпится о берег-
Стих всем ненужный и немой…
Все смоет время-великан
Слезу, улыбку, радость счастья,
И лишь иероглифы души
Запечатлеют навсегда
Дорогу жизни в никуда….

2
Я ходила по нехоженым тропам,
Берегла свое сердце от зла,
Свои стопы углями прожгла.

Но лишь изредка луч провидения
Святой миррой душу взбодрял,
И уставшие ноги-цепями
Узко шли кандалами бренча.

Все прошли мое сердце и тело-
И сквозящие ветры зимы
И пустынное пекло Сахары,
Где один, среди бездны тревог,

Ты-скиталец, идешь сам с собою
«Отче Наш» тихо-тихо шепча.

Когда мне назовут последний срок…
В пурге метели сердце разобьется,
Закружится в молчании глухом,
Накроет кружевом из своих белых строк,-
Мой маленький, чудесный городок.